Форум » Как это было » Улочки » Ответить
Улочки
Сказочник: Отдаленные, не особенно приветливые районы Изумрудного Города. Грязь ужасающая, нищета - на уровне фантастики. И это, между прочим, столица... Огромное количество полуофициальных лавочек и магазинчиков, работающих в обход карточной системы, где порой за заоблачную сумму, а иногда - за сущий пустяк можно приобрести самые разнообразные вещи, включая предметы из Реальности. В темное время суток здесь более чем опасно.
Ответов - 18
Красная Шапочка : Это была с виду самая обычная улица. Лишь небольшой утренний, какой-то мрачный туман показывал, что здесь не все в порядке. Так и есть. Драки, побоища, абсолютно непонятные обитатели, вовсе не похожие на жителей Волшебной Страны. Что говорить? Здесь ужасно, особенно поздними вечерами и ночами. В полумраке появилась весьма миниатюрная тень, похожая на девушку в капюшоне и платьице. Тень двигалась по улочке уверенными шагами в сторону всеми излюбленного места Изумрудного Города- Бара "Дверь в стене". Но что-то не то было в этом силуэте, а точнее сказать, то, что держала в руке эта девушка. Наверное, не каждому хотелось бы разозлить ее, потому что красивая ручка сжимала именно топор. Да, да, именно туристический топорик. Дойдя до фонаря, девочка остановилась. В свете лампочки было заметно, что голову покрывает ярко-красная шапочка. Ну и после этого разве нельзя понять, кто это? Конечно же, это была Красная Шапочка. Самый последний житель Волшебной Страны знал ее в лицо и, скорее всего, не захотел бы с ней встретиться в темном переулке. Поправив свою красную шапку, девочка посмотрела по сторонам. На улице никого не было. Возможно из-за того, что сейчас слишком раннее утро, а возможно и из-за того, что попросту боятся так рано куда-либо выходить: время неспокойное сейчас. «Нет. Сейчас лучше зайти к Серому Волку, чем в бар. Нужно кое-что обсудить». В один миг девушка резко развернулась и побежала в противоположный конец темной улицы к книжной лавке. Достиг своей вожделенной цели, Шапка постучалась три раза в дверь и, наконец, вошла. /далее см. Книжная Лавка./
Урфин Джюс: /От центральных ворот/ День первый. Утро Грохоча деревяными ступнями по брусчатой мостовой, под руководством Урфин Джюса по улицам проследовали четверо дуболомов, несущих на своих плечах задержанных. Когда один из задержанный очнулся и попытался вырваться - дубовый кулак, опустившийся на затылок, прервал всякие попытки к сопротивлению. Раздражённо плюнув в сторону бара "Дверь в стене", гнездо порока которого он никак не мог собраться выжечь, покосившись на книжную лавку и в очередной раз напомнив себе о необходимости зайти и приобрести давно чаемый трактат о войне Сунь в Цзы, завистливо вздохнув выставленному в витрине свидетельству плотницкого мастерства папы Карло Джюс свернул к Городской тюрьме. /Переход в Городскую тюрьму/
Герда: /Центральные ворота./ День первый. День. Герда шла по улицам Изумрудного Города, не без интереса рассматривая дома, вывески и витрины. Не ускользнуло от внимание и то, что такая любопытная она была одна, похоже, в целом городе. Прохожие шли быстро, глядели только себе под ноги и не оставались на улице ни на секунду долше необходимого. То и дело мимо маршировали патрули. В таких случаях случайные прохожие, включая Герду, торопливо жались к обочинам, избегая привлекать к себе излишнее внимание. Зато иногда появлялись и другие процессии - полная противоположность патрулям. Судя по всему, эти разодетые дамы и господа принадлежали к так называемому высшему обществу. "Хозяева жизни" - с неприязнью подумала Герда, глядя на то, как они себя вели. А именно - словно не замечали ничего и никого вокруг, не видели робких и испуганных взглядов, поблекших глаз и отсутствия улыбок на лицах окружающих... Внимание Герды привлекла старая вывеска, буквы на которой выцвели и поблекли, но тем не менее были читаемы. Книжный магазин?.. Неопределённо усмехнувшись, девушка толкнула деревянную дверь и, чуть поколебавшись, вошла. /Книжный магазин Серого Волка./
Кукла: День первый. День... Перед глазами были только потемневшие кирпичи да мокрая брусчатка, сохранившаяся лишь местами. Темный грязный переулок, который жалуют своим присутствием только коты, да бродяги, коих очень быстро находят и уводят. А вот Куклу никогда и никто не замечает. Впрочем, смотреть особо не на что – платье цветом почти сравнялось с землей, на которой она лежит, руки и лицо тоже в грязи. Спутанные волосы влажные от вечных туманов падают на глаза – глаза совсем не кукольные, не пустые и бездумно-счастливые, глаза почти человеческие. На улице слышны торопливые шаги редких прохожих, украдкой спешащих по своим делам. Кукла жалеет только об одном – что ей не видно их – только иногда, по вечерам. Когда день выдается погожий, она может видеть их удлиненные тени. А в остальное время – только слушать. Рядом пробежала крыса – большая и упитанная. Остановилась на пару секунд, принюхалась, деловито шевеля усами и сверкая глазками-бусинками, потом недовольно махнула хвостом, вероятно разочаровавшись в малоаппетитных запахах, и деловито посеменила дальше – в подвал соседнего дома. Вот только подобные сценки и могла наблюдать Кукла последние месяцы, проведенные здесь, в одиночестве. Если бы Кукла могла двигаться, то сейчас, наверное, грустно вздохнула, и попробовала бы найти какую-то корку для крысы, но Кукла могла только пожалеть бедную зверушку. Вспомнилось, как она так же лежала в зверинце – тигров увели, люди разошлись, осталась только она...
Папа Карло: День первый. Полдень. В переулок, где лежала кукла, забежала стайка детей. - Так нечестно, - обиженно вопила маленькая девочка, - я тоже хочу играть! Верни, верни! - Паренёк остарше, по всей вероятности - старший брат, примирительно протянул сестре клоуна-марионетку. - Но ведь у тебя же плохо получается, он почти не двигается, - заметил он. - Двигается, - упрямо возразила девочка. Под управлением нитей клоун начал прыгать по редким камням переулка, оскальзываясь и каким-то чудом сохраняя равновесие. Пока не приземлился на камень перед самым носом куклы. - Тётенька. Совсем мёртвая, - задумчиво сообщила девочка, и дети собрались вокруг неё. - Да это же кукла! - воскликнул самый старший из братьев, когда его пальцы коснулись гладкой щеки Куклы, - давайте отнесём её папе Карло? Он обрадуется и, наверное, починит её. И может быть продаст кому-нибудь. Детишки на десять минут выбежали из переулка и вернулись уже с тачкой. Осторожно подняв куклу с земли, они погрузили её в тачку и с весёлым гиканьем побежали по улицам города, распугивая крыс и редких прохожих. /В магазин папы Карло/
Кукла: День первый. День… Тишина разрушилась детскими голосами – такими живыми, пусть и с капризными нотками в голосе девочки, или с оттенком превосходства в голосе мальчика. Слышать человеческие голоса так близко было так непривычно и так упоительно. Куклу огорчало только то, что ее ребятишки все равно не заметят и убегут так же как и пришли… Но ее опасения не оправдались – девчушка заметила ее, приняв поначалу за мертвую женщину. «А ведь она не так уж и не права…» - Кукла не могла видеть лиц детей – только марионетку неловко танцующую у нее перед глазами. А вот мальчик оказался на удивление проницательным, догадавшись, что перед ними вовсе не живой человек. А потом все ушли… Ушли чтобы вернуться. Дети положили Куклу в тележку – или она была такой легкой, или они привыкли таскать тяжелые предметы, и повезли по улочкам. Куклу усадили так, что она прекрасно могла видеть дорогу перед собой и то, что она видела, наводило грусть – редкие прохожие, которых она раньше только слышала, выглядели едва ли лучше самой Куклы. Ей было жалко их. /В магазин папы Карло/
Безумный Шляпник: День первый. Заполдень, сумерки. /Центральные ворота/ Паланкин бодро миновал Центральные ворота и дальше путь лежал по узким улочкам Изумрудного города к дворцу. К счастью дорога от Центральных ворот до дворца пролегала по старой части города. Здесь сохранились приличные каменные дома и улицы были аккуратно вымощены булыжником. Совсем по другому выглядела промзона. Как злокачественная опухоль она наросла на теле города и выпятилась далеко за пределы первоначальной территории. В ней всегда царил полумрак из-за промыщленного смога и стоял совершенно непередаваемый запах. Это не был запах свалки, в нём не чувствовалось ничего живого, наоборот кислые химические нотки и привкус железа оседающий на языке. Здесь было мало лавочек и магазинчиков и практически отсутсвовали приличные дома. Зато то тут то там между огороженными территориями заводов торчали деревянные хибары, совсем как чёрные, гнилые огрызки зубов во рту нищего... Но пассажиры паланкина всего этого не видели и не ощущали, можно сказать им в этом повезло. Безумный Шляпник отогнул шторку боковины паланкина и взглядом предложил Анне полюбоваться на город.
Элли Смит: День первый. Сумерки. Жест Пауля пришелся очень кстати. Элли было интересно посмотреть, каким стал город. Но вот то, что она увидела... Это место совсем не походило на сияющий Изумрудный город. Скорее на трущобы, в которых Элли приходилось выживать столько долгих лет. "И вот это... ЭТО - Изумрудный Город?! Что с ним сделали... Вернее, что с ним сделала Гингема... Поверить не могу... Что со мной? Я... плачу? Нееет, Волшебная Страна на меня явно плохо влияет." Элли потерла глаза, вытирая так и не пролившиеся слезы, и снова села ровно. Смотреть наружу ей больше не хотелось. - Долго еще ехать? - Несколько более резко, чем собиралась, спросила она у Шляпника.
Безумный Шляпник: День первый, вечереет. Сумерки. "Что это с ней?" - удивился Безумный Шляпник. Обычно люди впервые попав в Изумрудный город очень любопытны и с удовольствием его разглядывают. Конечно, от былой красы мало что осталось, но это видно самим жителям города, а впервые в него попавшим... самому Безумному Шляпнику город нравился и в таком виде, за некоторыми исключениями естественно. "Где же она жила в Реальности? В одном из мегаполисов или где-нибудь на шикарном курорте на берегу океана?" - Безумный Шляпник видел в одной книге большие картинки, где были изображены синее море, желтый песочек и зелёные, зелёные деревья со странными листьями. И город. С высокими домами и какими-то странными повозками на улицах. - Потерпите немножко, совсем недолго осталось. - вежливо ответил он девушке, делая вид, что не заметил как она украдкой потерла покрасневшие глаза. "Неужто чуть не заплакала?" - вторично удивился он. Трефовый Валет давно уже дремал в своём углу, за шторками смеркалось и по улицам сгущался густой туман. Видимость снизилась до пяти шагов и запах из промзоны стал более ощутимым. Паланкин вынесся из тесных улочек старого города и дуболомы ускорили шаг - Поле Чудес они всегда преодолевали на предельной скорости. Это место - бывший дворцовый парк - могло преподнести любые сюрпризы, начиная от нападения стаи огромных городских крыс и заканчивая отравлением в облаке заводского смога, если ветер дул от промзоны в направлении центра города. На таком большом открытом пространстве с неровной поверхностью смог скапливался, сгущался и надолго оседал в низинах. Вот показались цетральные ворота с поднятым перекидным мостом и тёмно-зелёными с примесью ржавчины пятнами Королевского парка по бокам. Паланкин бодро подкатил ко рву, наполненному непонятной жидкостью буро-коричнего цвета с плавающим по поверхностью мусором, и остановился.
Элли Смит: День первый. Сумерки. "Кажется заметил, как я тут чуть не разревелась... И откуда он, такой наблюдательный, на мою голову?" - Настроение испортилось окончательно. Элли начала злиться. - "Везет мне на всяких сомнительных типчиков... А как заливает-то! "потерпите немножко"... От таких обычно больше всего проблем потом получается. Может прямо сейчас его прирезать и смыться? Вон и приятель его дрыхнет без задних ног..." Впрочем с дуболомами у девушки не было никаких шансов справиться и она это прекрасно понимала, что не мешало ей придумывать различные способы убийства Шляпника, чтобы хоть как-то выместить злость. Тем временем дуболомы несли паланкин по каким-то совершенно незнакомым Элли местам. "А здесь все изменилось еще сильнее, чем я думала... Ничего даже отдаленно напоминающее это место я не припомню, хотя раньше весь Изумрудный город наизусть знала." -Где это мы? - Спросила Элли у Пауля, чтобы не терзаться понапрасну. Тем временем паланкин уже подъехал ко рву, наполненному какой-то невообразимой гадостью. Элли с неприкрытым отвращением на лице разглядывала находящееся во рву месиво, живо напомнившее ей ручей, около которого она встретила Алису. На миг в сердце снова защемило при виде того, во что превратили Волшебную Страну, но Элли быстро задавила в себе эту жалость. "Ну нет, подруга, надо не плакать, а действовать..." /Тайная канцелярия/
Безумный Шляпник: День первый. В сумерках. - Да в общем-то мы приехали. - Безумный Шляпник широко и сладко улыбнулся девушке, демонстрируя белые, но мелкие и острые зубы. Он испытывал облегчение от того, что девушка оказалась благоразумной и не доставила неприятностей в дороге и теперь он больше не жалел, что она очнулась раньше времени. Всё-таки она скрасила им время проведённое в дороге да и настолько пришла в себя, что сможет дойти до кабинета самостоятельно. А там они её покормят чтобы добрее стала и расслабилась окончательно. Может она и не знает ничего важного, тогда, если она не будет нужна Червонной Королеве, пусть катится на все четыре стороны. Хочет сразу, а не хочет утром. Если девочка умненькая, то ни за что не пойдёт через Поле Чудес одна. Вряд ли она знает, что дорога из Желтого кирпича отчасти защищает путника. От Тварей только не защищает, но к городу их не пропускают солдаты. Трефовый Валет проснулся и первым выскочил из паланкина. Он тоже улыбался Анне и протягивал ей руку, чтобы она смогла выйти. Кто знает сколько у неё сил. - Давай, девочка, выходи и следуй за Вальтером, - обратился к Анне Пауль. Сам он собирался отдать распоряжения оставшимся дуболомам, они должны были проследовать вместо казармы, как обычно после окончания подобных поездок, за ними в кабинет и остаться там охранять. Девушка была вооружена, но отбирать у неё оружие до допроса Безумный Шляпник не хотел. /Тайная канцелярия/
Урфин Джюс: День первый. Сумерки /Городская тюрьма/ Распугивая прохожих и расплескивая воду из луж Джюс бодрым шагом шёл по улицам города, когда ему на плечо спикировала ворона. Неразборчиво что-то каркнув, она спешно покинула насест, спасаясь от цепких пальцев Главнокомандующего. Бешенно глянув ей вслед, Джюс резко изменил направление движения. Встречные обитатели трущоб стремились врасти в стены, встретив его взгляд и заметив нервно сжимаемые кулаки. /Зал советов/
Сара: /Книжная Лавка/ День первый. Вечер. По сравнению с улицами даже жилище Волка казалось дворцом, полным комфорта и удобств. Шапка поглубже спрятала лицо в капюшон и зашагала по мостовой. Каблуки глухо стучали по камням, в канаве копошились крысы. Ничто не напоминало о когда-то богатом и красивом городе, при входе в который выдавали очки доброжелательные стражи. Теперь на входе в город дежурили дуболомы, и любой подозрительный человек сразу же оказывался в городской тюрьме. Там хотя бы кормят… Сара тяжело вздохнула. В последнее время ей не везло. Еды катастрофически не хватало… К куркулям не подступится, а красть у тех, кто беднее ее Шапочка просто не могла. Совесть не позволяла. Пройдя еще несколько метров, Сара остановилась около одноэтажного здания с заколоченными окнами и большим замком на двери. На вывеске с трудом можно было разобрать надпись « В гостях у бабушки». Когда-то здесь была булочная ее семьи, а теперь… Только еле слышный аромат теста - такой, что только зверь и разберет – шел от стен здания. Зашла со стороны черного выхода. Рука девушки на мгновение исчезла в складках плаща, а потом в ее пальцах блеснул ключ. /Булочная «В гостях у бабушки»/
Сказочник: Сказочник долгим взглядом посмотрел за окно. В небе догорали последние лучи заката, и в распахнутые ставни лился аромат вечернего сада. Этот мир был спокоен и чуть отчужден от происходящего в доме. И он ни капли не напоминал Волшебную страну... Что, безусловно, было к лучшему. Однако, требовался очередной сюжетный ход. Мужчина знал, что противоположности рано или поздно должны сойтись, и лучше - рано... Первый день истории. Поздние сумерки. Воспользоваться ключом девушка не успела. - Сара! - окликнул ее тоненький, но уже охрипший от радостей уличной жизни голосок тщедушного десятилетнего парнишки. - Ой, я те ща такое расскажу! Ну ваще! Ну умереть - не встать! Паренек подбежал к Красной Шапочке, к которой питал странное доверие, столь несвойственное этому "генералу песчанных карьеров", чьи родители вот уже пятый год махали кайлом в одной из шахт Волшебной Страны во славу Королевы, и цепко схватил ее немытой ручонкой за запястье. - Я тока шо от ворот - так там какого-то хмыря задержали! У него буркала - ну жуть просто... Я чуть не обделался со страху. И вот по манерам - ну чистый шпик, а его дуболомы под белы рученьки да в тюрягу! Сара, - лицо парнишки скуксилось. - ты узнай, че это за история? Потому как у меня попа чует, че-то здесь неладно... А сказать я только тебе могу, остальные злые, остальным ваще на все плевать... Ой! Ой, Шапка, драпаем! Чуткое ухо паренька уловило отдаленную поступь патруля и со скоростью, переходящей в сверхзвуковую бродяжка юркнул в одну из щелей между домами. Патруль, к удивлению девушки, состоял из людей - поэтому и не был слышен за версту, как топот дуболомов. - Вечер добрый, барышня. - один из патрульных, судя по всему - глава, аккуратно заступил девушке дорогу. - А что это столь юная особа делает на улице в такое позднее время? - лицо патрульного поскучнело; было видно, что работа его ему самому обрыдла, но поделать он с этим ничего не может. - Документики предъявите пожалуйста.
Сара: День первый. Сумерки. Гоп-стоп, мы подошли из-за угла. Скрипнула, открываясь дверь, и Шапка с удовольствием втянула сладкий воздух. Мысленно она уже упала на соломенный матрас и закрыла глаза... - Сара! - звонкий, чуть подпорченный хрипотцой голос, прервал мечтания Шапки. Худенький растрепанный мальчишка выдавал информцию со скоростью сто слов в минуту. Одной рукой он держал девушку, а второй так активно жестикулировал, что Шапка испугалась, как бы рука не оторвалась от худенького плечика. - Обязательно узнаю. - Сара тепло улыбнулась и взъерошила мальчишке волосы. Но тот вдруг переполошился и проворно юркнул в щель между домами. Здесь все старались держатся подальше от патруля. Гораздо спокойнее и безопаснее было спрятаться в гостеприимной темноте грязных улиц, чем что-то доказывать дуболомам. Сара отпрыгнула в сторону, собираясь последовать за мальчишкой, но было поздно. На этот раз патруль состоял из людей и они были слишком близко. Девушка только и успела захлопнуть дверь в свое убежище. - Добрый. - девушка скромно опустила глаза. Она из-зо всех сил старалась показаться одной из простых горожанок. Скучная мина на лице говорившего была ей на руку. Проблеснула робкая надежда на лучшее. Ведь в документе не написано, что она легендарная Красная шапочка. Это всего лишб прозвище данное друзьями. По документам она Сара и если не выходить на свет, да разговаривать уважительно.... "Может мне удастся ускользнуть?..." - Вот возьмите. - Сара держала в руке свою подорожную грамоту.
Сказочник: Первый день истории. Вечер. Бьют часы, едрена мать... Стражник все с той же непреходящей тоской на лице воззрился на подорожную грамоту. Придраться, по идее, было не к чему, но он не зря уже не первый год патрулировал улицы "Великой Столицы Нашего Великого Государства", и привык прислушиваться к собственному чутью. Зря, что ли, за его участком ходила прочная слава одного из самых спокойных мест в городе, а раскрываемость преступлений могла бы дать фору даже благополучному центру города. Что-то ему окровенно не нравилось в этой темноволосой девочке, смущенно изучающей раздолбанную мостовую. И все сильнее казалось, что где-то и когда-то он ее уже видел. Едва заметный кивок послужил сигналом двум его напарникам, и один из них аккуратно стал позади девушки, чтобы при случае отрезать ей путь в ближаший проход между домами, а второй, приблизившись к начальнику, что-то прошептал ему на ухо, после чего занял позицию слева от Сары. При всем желании, бежать теперь было некуда - импровизированное окружение отрезало все ходы к отступлению. И было это более чем своевременно, потому как после напоминания подчиненного, стражник наконец вспомнил, где он мог видеть лицо этой девушки. На внутренней ориентировке еще трехгодичной давности. Сара, она же - Красная Шапочка. Предположительно - член агентурной сети Чеширского Кота в Изумрудном Городе. В любом случае - очень опасная, как правило - хорошо вооруженная и, что самое главное - обладающая хорошо подвешенным языком инакомыслящая. Мужчина вздохнул. Нельзя было сказать, чтобы он особенно верил в байки про Страшные Силы Оппозиции - знал он этих оппозиционеров, сам не раз допрашивал... Они были бессильны и беспомощны в своей ярости и неприятии происходящего. И ничего у них такого не было, что всерьез можно было бы противопоставить железной руке Ее Величества. И уж совсем ему не улыбалось на ночь глядя тащить эту симпатичную девочку в околоток, где уже, как пить дать, собрали патрульные чуть ли не отряд из разношерстной преступной мрази. Но он понимал, что именно на его службе и держится шаткое спокойствие столицы, и что не ему решать, кто прав, кто виноват и что на самом деле преставляет опасность. Срок давности по ориентировкам истекал через пять лет после поступления последней, и Сара в этот срок не укладывалась... - Та-а-ак... - задумчиво произнес стражник, искренне надеясь, что девчонке хватит ума не сопротивляться и не принуждать его молодцов к насилию. - Я думаю, - подорожная грамота Сары перекочевала в карман униформы. - что вам придется пройти с нами. До выяснения прочих обстоятельств.
Сара: День первый. Вечер. Аптека, улица, фонарь… Девушка старательно прятала лицо, не забывая, тем не менее, незаметно следить за капитаном. Чем сильнее мужчина всматривался в грамоту, тем тревожнее становилось девушке. Все быстрее стучало сердечко, все сильнее сжимался кулак в кармане. Легкий кивок командира не укрылся от ее внимательных глаз, на какое-то мгновение опоздала Шапка. Чуть быстрее сделать шаг и скрыться, затеряться, исчезнуть… «Попалась» - подумала девушка, натыкаясь спиной на крепкую грудь стража. –«Главное не паниковать… Сейчас их больше и в конфликт вступать, себе дороже выйдет. Что же делать? Милая и скромная девушка сделала бы большие глаза и расплакалась. Расплакалась?! » Девушка наконец оторвалась от созерцания мостовой и подняла глаза на капитана, и столько в них было печали… Носик сморщился, личико покраснело… И после неимоверных усилии по щеке поползла первая слеза… А потом вторая и третья…Вскоре девушка уже во всю рыдала, сквозь всхлипыванья и икание, с трудом можно было разобрать отдельные слова. - В околоток?...ик-хнык… Страшно… Волноваться… бедная бабушка – в общем Шапка старательно играла маленькую испуганную девочку. Как истинная актриса, она так вжилась в роль, что уже рыдала по настоящему, ругая Сказочника занесшего ее в этот ужасный район и всерьез жалея больную бабушку, что ждет, не дождется ее домой.
Сказочник: Первый день истории. Вечер. ...надо с бала мне бежать! Только бесполезно... - Причин для беспокойства нет, юная леди. - голос стражника был сухим и все таким же скучным: женскими слезами его, переловившего столько карманниц и наркоторговок было не смутить. - Я в любом случае гарантирую вам полную безопасность до прояснения обстоятельств. В конечном счете, как управляться с тюремными служаками он знал. Можно потребовать отдельной камеры, можно, в случае отсутствия таковой - пристального мониторинга ситуации. Ослушаться его вряд ли посмели бы - слишком уважали, слишком большой вес имело его слово на еженедельных совещаниях. - Так что советую вам не разводить сырость, барышня. Безопасность каждого гражданина Изумрудного Города и покой Столицы - превыше всего. Я уверен, что к утру все выяснится и вы со спокойной совестью отправитесь по своим делам. Патрульные скучали. Развлекухи явно не предвиделось - уж если девка начала лить слезы, значит, рыпаться не будет, а будет вести себя тихо-мирно, как и положено добропорядочной горожанке. - Однако, мы теряем время, которое можно потратить на выяснение обстоятельств. Пройдемте, барышня. - и, аккуратно, но крепко взяв Сару под локоток, стражник двинулся к околотку. Переход Сары (Красной Шапочки) в Городскую Тюрьму.
полная версия страницы